---

Басин Я. Большевизм и евреи: Белоруссия, 1920-е: Ист. очерки. – Минск: А.Н.Вараксин, 2008. – 304 с. 300 экз.

Копанский Я.М. Еврейское национальное движение в Бессарабии в межвоенный период (1918–1940 гг.) / Высш. антропол. школа, Ин-т культур. наследия АН РМ. – Кишинев, 2008. – 370 с.: ил. – (Наследие народов Молдовы). 500 экз.

---

Межвоенные годы XX века... В России только что установилась власть большевиков, мир обсуждает итоги Первой мировой. Многие современные историки считают, что мировая война была, в принципе, одна, только протекала в два этапа. В этом есть своя логика, ведь и участники, и цели обеих войн очень схожи. А между войнами затишье наблюдалось только на фронтах, во всем остальном продолжалась напряженная борьба...

Перед нами — две книги, повествующие об этом непростом времени, о судьбах еврейского народа в Советской Белоруссии и в Бессарабии, оккупированной Румынией. На географической карте два региона не так уж далеки друг от друга, а какая разница в проблематике!

***

Книгу Якова Басина украшает выигрышное сочетание текста, созданного журналистом, и концепции, сформулированной историком. Не секрет, что многие историки-эмпирики абсолютизируют значение для науки отдельного факта или их совокупности. Кажется, вот соберем факты — все или очень многие — и будет у нас история. До поры до времени подобная тактика даже приносит определенные плоды. Но в один прекрасный день ученый сталкивается с проблемой: что значат собранные факты? как их понимать? и зачем мы их вообще собирали? И вот тут у настоящего историка происходит создание концепции. Басин прекрасно владеет понятийным аппаратом, в его руках простые слова превращаются в инструмент научного анализа. Возьмем, например, слово «антисемитизм». Кажется, никому не надо объяснять, что это значит. Однако стоит попросить человек пять сказать, что это такое, — уверяю вас, результат может получиться неожиданным. Для истории, как и для любой гуманитарной дисциплины, нет ничего опаснее «общеизвестного», того, что в конечном счете оказывается лишенным содержания — из-за того, что никому не приходит в голову это самое содержание определить. Отрадно видеть, как автор очерков начинает разговор с дефиниций, которые неизбежно детерминируют магистральную линию его исторической концепции.

Так вот, вернемся к антисемитизму. Басин характеризует его как «наиболее часто встречающуюся форму ксенофобии». А ксенофобия, как известно, обостряется в обществе в переломные моменты, становясь диагностическим признаком «смутных времен». Вот почему эта книга не столько о евреях, сколько о судьбах страны, Белоруссии, и, шире, СССР. Автора волнует глубинная сущность советской власти, политический курс, культурное развитие. Вероятно, поэтому заявленные в заглавии временные и пространственные границы (Белоруссия, 1920-е) оказываются для него слишком тесны.

В книге анализируется период становления советской власти — начиная от Первой русской революции и практически до начала Второй мировой. Без этого контекста, разумеется, нельзя понять происходящее собственно в 1920-е годы. А главное, на таком маленьком временном отрезке автору не удалось бы раскрыть своего понимания исторического процесса того времени. В общих положениях Басин не оригинален: Ленин закладывает строительство тоталитарного государства; сталинизм очень похож на немецкий фашизм; советская власть лицемерит, декларируя равенство всех наций и проводя политику антисемитизма; евреи ничего не выиграли от русской революции и т. д. Это общеизвестно. Всё это мы уже читали. Общеизвестное становится интересным только в тот момент, когда мы знакомимся с индивидуальным мировоззрением автора, когда бесстрастные факты превращаются в живой, эмоционально окрашенный элемент сознания, актуальный для нашего современника. Басин пишет не историю евреев, а свою идеологию, ту область своего менталитета, которая этой историей сформирована. Кто-то может возразить, что историк должен быть объективен, а вмешательство идеологии в историческую интерпретацию антинаучно. С этим не поспоришь! Басин, однако, и не называет свой труд научным исследованием. Это просто исторические очерки, рассчитанные на самую широкую аудиторию.

При такой постановке вопроса каждый читатель найдет положения, с которыми ему захочется согласиться, найдет и такие, с которыми не может не поспорить, и у каждого будет свой особенный набор согласий и несогласий с автором.

Я, например, не могу согласиться со следующим выводом: «Сознательная замена бытовавшего веками религиозного антисемитизма расовым одновременно привела режимы, установленные в СССР и Германии, к примерно идентичной концепции окончательного решения “еврейского вопроса”, что самым трагичным образом отразилось на судьбе белорусского еврейства». Сейчас никто уже не удивляется, когда советский строй сравнивают с немецким фашизмом. Два тоталитарных режима, весьма агрессивных и экспансионистских, имеют много общего, но есть и отличия. Преступления Гитлера отличаются от преступлений Сталина как по событийному ряду, так и по нравственной оценке. Всем известно выражение «окончательное решение еврейского вопроса». Смысл его ужасающе прост и однозначен. Более того, это бесчеловечное намерение было открыто прописано в военных планах государства и успешно воплощалось нацистами на практике. Басин вовсе не считает, что Сталин делал или планировал то же самое. Он пишет, что Сталин собирался освободить страну от евреев, для чего следовало «сделать евреев неевреями». Тотальная ассимиляция еврейского населения и тотальное физическое истребление для Басина — одно и то же! А для меня — нет.

Не соглашусь с Басиным и в том, что антисемитизм представляет собой совершенно особую форму ксенофобии. Автор очерков пишет: «В государственном законодательстве за весь период советской власти, при всех его изменениях, так ни разу и не нашлось места хотя бы для статей, карающих за агрессивный антисемитизм и разжигание национальной вражды к евреям». Я, честно говоря, думаю, что если бы такая статья появилась, именно она яснее всего свидетельствовала бы о неприкрытом, бесстыдном государственном антисемитизме. Никто не отнимает у еврейского народа его самобытности, но почему преступление против еврея должно оговариваться специальной статьей? Такое преступление, по логике Басина, должно караться каким-то особенным образом, не так, как преступление против армянина, вьетнамца, белоруса... То есть их всех можно, а еврея — нельзя? А то ведь глядишь, сделают и наоборот: их всех нельзя, а еврея — можно. Аргумент, что еврейского населения в Белоруссии много и антисемитизм потому чаще встречается, как-то далек от юриспруденции. Какое-то время назад казалось, что антисемитизм действительно встречается чаще, потому что евреев в СССР было много. Но прошли годы. Евреи поуезжали, а ксенофобия осталась. Сейчас антикавказские настроения соперничают в народном сознании с антисемитизмом. Если же про разжигание розни к каждой национальности отдельно статьи составлять, свод законов не выдержит, да и пару десятков национальностей нашей обширной державы просто забудут упомянуть по небрежности — режь, сколько хочешь!

Многие считают, и Басин тут как раз следует исторической традиции в оценке событий, что «философский пароход» — акция сугубо репрессивная. «Массовой расправой» называет он событие 1922 года, когда «по прямому указанию В.Ленина из России были высланы десятки выдающихся ученых, писателей, артистов. Страна лишилась блестящих мыслителей — ярких, самобытных, неповторимых». Давайте разберемся, в чем трагизм события. Страна лишилась всех, кого на этом пароходе отправила, — это, бесспорно, трагедия. Зато весь мир приобрел. Где бы была теперь, к примеру, американская социологическая школа, если бы Ленин не выслал тогда Питирима Сорокина? Печально, что все репрессированные в ходе этой акции умерли вдали от родины, но зато — своей смертью и лет на тридцать позже, чем это произошло бы дома. По-моему, это не самая кровавая из ленинских расправ.

Эти несколько рыхлые очерки, с их глобальными выводами, с их сугубо авторскими трактовками привлекают читателя одним немаловажным достоинством — они очень искренни. Автор пишет то, что думает на самом деле, поэтому с ним есть о чем поспорить.

***

Работа видного молдавского историка Якова Михайловича Копанского лишена тех недостатков, за которые я критиковал Басина. Правда, и требования к его монографии должны соответствовать грифу «научное издание». В этой книге очень мало общеизвестного — тема, которой занимался ученый, почти не разработана. Перед нами образец исследования, выполненного в лучших традициях, впрочем, равно как и в худших, советской исторической школы. Преданность факту, потребность восстанавливать самые мелкие подробности исторического процесса, лаконизм изложения — вот черты, характеризующие научный стиль Копанского. Особенно стоит отметить присущее автору ви́дение границ своего знания. Если ему неизвестно, чем закончился тот или иной эпизод, почему случилось то или это событие, он обязательно напишет, что документы не позволяют продолжить сюжет. Это так важно для будущих поколений исследователей — знать, что именно не знал их предшественник! Включение таких замечаний в текст — большое методологическое достижение автора.

В Бессарабии, в отличие от Советской Белоруссии, еврейская жизнь просто кипит. Сионистская организация делится на многочисленные фракции, которые борются за народные умонастроения. Создаются молодежное подразделение «Маккаби», студенческие сионистские кружки, женская сионистская организация; работают отделения всемирных фондов «Керен Каемет», «Керен ха-Исод», просветительское общество «Тарбут»; выпускаются разнообразные еврейские газеты; лидеры мирового сионистского движения, такие как Менахем Усышкин, Нахум Соколов, Хаим Вейцман, посещают Бессарабию, читают лекции, ведут пропаганду. Евреи Бессарабии собирают деньги для покупки земли в Палестине, подписывают письма протеста против отступления правительства Великобритании от декларации Бальфура, участвуют в экономическом бойкоте немецких товаров в знак протеста против антиеврейской политики нацистского правительства. Они — часть мирового еврейства...

Нет никаких сомнений, что все факты тщательно проверены Копанским. Это — честная научная работа. Но когда читаешь эту книгу, невольно вспоминается что-то очень знакомое, то, что вбивали в голову советскому человеку с детства всеми возможными и невозможными методами. Даже трудно выразить словами это знакомое чувство. Назовем его — чутьем на единственно правильное. При советской власти правильно было то, что делали большевики, а все остальные либо ошибались, либо были врагами. У Копанского правильно действуют сионисты, а остальные — либо ошибаются, либо враги. Ошибается, например, сионист-ревизионист Владимир Жаботинский, потому что раскалывает партию, потому что видит проблемы там, где очень хочется надеть розовые очки. У него другое мнение — а это неправильно. «Необъяснимая трагедия» случается с Я.М.Бернштейном-Коганом, который всю жизнь ведет себя «правильно»: успешно работает на идею сионизма, с триумфом отбывает в Палестину, но вдруг оказывается там совершенно чужим, никому не нужным, и вынужден покинуть историческую родину. Это же «неправильное» историческое событие! В свое время израильский историк Йонатан Френкель назвал это явление «несговорчивой реальностью», которая никак не хочет выпрямляться под идеологические схемы.

В названии монографии Копанского фигурирует понятие «еврейское национальное движение». Судя по книге, никакого другого еврейского национального движения, кроме сионистского, в Бессарабии не существовало. Не уверен, что такое отождествление достаточно обосновано автором. Ведь была же еще «Культур-лига», правда, она «неправильная», потому что противостоит сионистам и пропагандирует идиш. А отделения Бунда? Они едва упомянуты Копанским, и я бы не возражал, но ведь нигде не сказано, что Бунд не является частью еврейского национального движения.

Вовсе не хочу дезавуировать профессионально сделанную работу Копанского. Науке неизвестно, может ли человек сам выбирать стиль своего мышления. Может быть, читателю гораздо больше всяких теоретических рассуждений расскажут об авторе даты его жизни: 1930–2006…

***

Говоря об этих двух книгах, я, пожалуй, слишком много внимания уделил идеологии. У любого автора обязательно есть своя идеология, далеко не всегда это приводит к искажению истины. Тому свидетельством может служить кропотливая работа Я.М.Копанского, вводящая в научный оборот ряд совершенно новых исторических фактов.

Зато Я.Басина читать интересно.