---

Еврейский вопрос: поиски ответа: Документы 1919–1926 гг. / Сост. В.Ю.Васильев и др.; Предисл., примеч., прилож. Л.И.Килимника; Центр изучения и публикации документов евр. истории «Храни и помни». – Винница: Глобус‑пресс, 2003. – 352 с.: ил. – ([Сб. докум.] / Ред. серии Л.И.Килимник; Вып. 1). 500 экз.

Коммунистическая власть против религии Моисея: Документы 1920–1937 и 1945–1953 гг. / Сост. В.Ю.Васильев и др.; Предисл., примеч. Л.И.Килимника; Центр изучения и публикации документов евр. истории «Храни и помни». – Винница: Глобус‑пресс, 2005. – 384 с.: ил. – ([Сб. докум.] / Ред. серии Л.И.Килимник; Вып. 2). 500 экз.

---

Уже два первых выпуска новой серии, выходящей в Виннице, существенно обогатили доступный исследователям источниковый материал по истории советского еврейства. Первый документальный сборник составлен по материалам Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ) и посвящен, как заявлено в аннотации, «многообразию общественно-политических взглядов на положение евреев в советском обществе в 1920-е гг.»; второй рассказывает о положении иудаизма в СССР и основан на материалах украинских архивов и, отчасти, периодики. Благоприятное впечатление производит профессионализм составителей серии в работе с архивными материалами. Все документы снабжены архивными ссылками, тщательно отмечены маргиналии, даны необходимые археографические и лексические комментарии, приведены сопроводительные письма и прочие сопутствующие документы. Удачной следует признать и идею включения в публикацию большого количества приложений, позволяющих получить справки о еврейских движениях, объединениях, партиях, организациях, а также о лицах, упоминающихся на страницах книг. Интереснейший, весьма добротный издательский проект, однако некоторые его концептуальные аспекты, как представляется, нуждаются в уточнении и, вероятно, определенной корректировке.

Если судить по содержанию вступительных статей, составители ставят перед собой масштабные задачи. Так, в предисловии к первой книге говорится, что «собранные материалы освещают позиции и деятельность различных партий и общественных организаций, а также коммунистической власти в сфере национального вопроса, в его, быть может, сложнейшей части — еврейской». Однако сравнительно небольшой объем сборника (всего 77 документов в основном разделе, а с учетом опубликованных или процитированных в примечаниях — 102) позволяет говорить о том, что представленные материалы скорее проливают некоторый свет на отдельные стороны «еврейского вопроса», нежели освещают всё многообразие его сюжетов. Рассуждения о судьбах еврейского населения на территории Советского Союза, которые изложены в предисловии, ясно отражают концепцию составителей, что само по себе совершенно необходимо для правильного понимания принципов отбора публикуемых документов. Но не следует полагать, что выстроенная в предисловии концепция стала плодом анализа отобранных документов. Перед нами в большей степени эссе на заданную тему, сопровожденное архивными материалами. Хочется согласиться с автором предисловия: «Тема “Еврейский вопрос в СССР” очень многогранна, ее не осветить в одной книге».

При столь широкой формулировке задачи, перед нами, тем не менее, достаточно локальное документальное исследование, в котором отражены материалы всего одного архива (РГАСПИ) за небольшой временной отрезок — с 1919 по 1926 годы. Локальность исследования определяется не только хронологическими рамками и единственным использованным архивом, но и тематикой. Заголовок «Еврейский вопрос: поиски ответа», как и цитировавшаяся выше аннотация, предполагает отражение имевшегося многообразия подходов к проблеме. Но при чтении сборника возникает ощущение, что, кроме сионистского, других вариантов ответа практически не рассматривалось. В сборнике почти не нашли отражения ни «крымский проект», ни культурные начинания идишистов. Как-то с трудом верится, что в РГАСПИ, бывшем ранее центрпартархивом и вобравшем в себя фонды архива Коминтерна, не отразилась, скажем, история включения Бунда в РКП(б) в 1920–1921 годах. Разумеется, в одном сборнике невозможно отразить все, но естественней было бы и назвать выпуск менее общо, например: «Существование сионистской идеи и ивритской культуры в условиях советской власти». Это бы более соответствовало содержанию и оставляло бы вполне естественное предположение, что другие течения в еврействе будут рассмотрены в последующих выпусках.

Также невозможно не отметить, что более половины опубликованных в первом выпуске документов взяты, собственно, из трех архивных дел. Было бы нелишним что-то написать про эти дела, хоть названия их привести. Как, впрочем, и остальных дел, которых всего-то использовано чуть более двадцати. И названия фондов тоже были бы уместны — ведь это, как правило, наименования учреждений-фондообразователей. Желание узнать, что это за фонды, читатель, конечно, может удовлетворить, обратившись к справочным материалам РГАСПИ. Но стоило бы облегчить ему жизнь.

Второй выпуск, как заявлено в предисловии, посвящен «борьбе власти с Моисеевой религией и еврейскими религиозными организациями». Следовало бы для точности добавить — на территории Украины в 1920–1932 и 1945–1953 годах. Вступительная статья и в этой книге представляет собой эссе на тему положения иудаизма в Советском Союзе вообще. В статье разбирается большое количество вопросов: проблема религиозности в Европе, значение православия на Руси, законодательная основа существования конфессий в многоконфессиональном государстве, история иудаизма в России и многое другое. Конечно, все эти рассуждения нельзя не признать имеющими отношение к делу. Многие из обсуждаемых проблем еще только поставлены в различных научных областях, что заставляет автора излагать собственное мнение, зачастую основанное лишь на личных впечатлениях. По-видимому, этим вызван налет некоторой поверхностности в трактовке столь сложных проблем. Автора почему‑то удивляет, к примеру, тот факт, что в Российской империи православие было государственной религией: «Православие пытались, насколько это возможно, делать религией государственной, хуже того — государственнической. И это было зафиксировано даже в Своде Законов...» Наличие государственной религии — факт, разумеется, вопиющий, но не более чем, например, самодержавие... Нельзя назвать глубоким и такой пассаж: «Исторически сложилось так, что церковь выполняла ряд функций, свойственных скорее государственным учреждениям: записывала акты гражданского состояния, оформляла завещания и т. п. Муниципальные органы власти, нотариаты имелись далеко не в каждом населенном пункте, а церковные приходы, синагоги, костелы и т. п. — почти в каждом. Уже потому церковь вынуждена была регистрировать рождения, браки, смерти». Можно подумать, что житель какого-нибудь российского «населенного пункта» в конце XIX века оформлял завещание (духовную грамоту) у духовника только потому, что у него в деревне не было нотариата...

Для научного издания сам тон предисловия уж слишком тяготеет к публицистике. Задача введения — объяснить, зачем и почему публикуются в одной книге разные документы, а не рассказать в очередной раз о том, что «явочным порядком к власти пришла партия заговорщиков и конспираторов» и как она душила иудаизм, вводя атеистическое мировоззрение. Отдельные выражения низводят весь, в целом интересный и продуктивный, дискурс до газетной статьи желтоватого оттенка. Церковно-приходские школы почему-то названы «пресловутыми», комсомольцы разрушают устои в «щенячьем восторге», а Ф.Э.Дзержинский неожиданно определен просто как «товарищ Феликс».

В то же время остался непроясненным важный вопрос: почему в книге представлены документы за два обозначенных временных отрезка и отсутствуют материалы за 1938–1944 годы (фактически отсутствуют также и материалы за 1933–1936 годы, период ненамного меньший, но эта лакуна вообще не оговорена, а учитывая, что за 1937 год имеется лишь одно судебное дело — хотя и против раввина, но по обвинению, мало связанному с религией, — то можно оценить пробел в 1933–1944 годы). Чем это вызвано, читатель может только гадать. Неужели в пропущенные годы советская власть совершенно не занималась репрессиями против иудаизма?

Книга составлена на основе материалов четырех украинских архивов — двух центральных и двух областных (государственные архивы Винницкой и Житомирской областей), а также небольшого количества публикаций в украинской периодике. В первой части книги, посвященной 1920–1937 годам, использованы материалы всех четырех архивов, во второй — только двух. Это также не объяснено и не оговорено. Претендуя в предисловии на общесоюзный охват проблемы, составители ограничиваются Украиной, а затем в значительной степени локализуются сперва в двух ее областях, а потом и вовсе в одной.

Необходимо отметить и еще один момент. На то, что обе книги принадлежат к одной серии, указывает не только общее издательство, общая издающая организация, общий редактор серии, единство оформления и близость тематики, но и подзаголовки «Выпуск первый» и «Выпуск второй». Но вот названия у серии нет. И если перед нами первый и второй выпуски, то резонно спросить: выпуски чего? Нет ответа. Выпуски некой безымянной серии.