Лев Айзенштат
Листая толстые журналы за январь–июнь 2003 года
Август 2003
Листая толстые журналы
Версия для печати


Дина Рубина. Несколько торопливых слов о любви. Новый мир, 2003, № 1


Жанр публикации писательница определила как «малую книгу рассказов». Действительно, все рассказы о любви — счастливой, неудавшейся, трагической, нелепой. В общем, словами Пастернака, «восемь строк о свойствах страсти». В новых рассказах Рубина отказалась от своей обаятельной, но уже прискучившей иронической интонации. И это радует.


Александр Солженицын. Давид Самойлов. Новый мир, 2003, № 6


В рубрике «Дневник писателя» находим литературно-критическую статью нобелевского лауреата, тема которой — поэтическое мастерство Давида Самойлова. О стихах Солженицын пишет, как правило, скучно. Не является исключением и данный текст, написанный с интонацией школьного учителя литературы: «Всю жизнь, в жажде покоя, остерегался Самойлов печатать стихи с общественным звучанием». Любопытно другое: с явным сожалением отмечается, что «еврейская тема — в стихах Самойлова отсутствует полностью». Далее Солженицын прослеживает «исторический процесс преобразования российского еврейства» на примере биографии Самойлова. В статье явно прослеживается инерция интенсивных размышлений на русско-еврейскую тему, видимо, не покидающих Солженицына после написания «Двухсот лет вместе».


Борис Слуцкий. Семинар Сельвинского. Звезда, 2003, № 1


Павел Горелик продолжает публикации неизвестного Слуцкого. Очередная находка — воспоминания Слуцкого о посещении им семинаров поэта Ильи Сельвинского. Любопытно отношение лидера конструктивистов к Маяковскому: «Иногда мы провожали Сельвинского после семинара. Однажды я спросил его:

— Какой был Маяковский?

— Маяковский был хам, — ответил Сельвинский и, как мне сейчас кажется, потер затылок».

В этом ответе так и чувствуется зависть посредственности к гению.


Никита Кривошеин. Долг памяти, или «Смотри, жиденка приморили…». Звезда, 2003, № 4


Мемуары Никиты Игоревича Кривошеина, родившегося в 1934 году в Париже, переехавшего с родителями в 1947-м в СССР и арестованного в 1956-м за публикацию в «Le Monde» статьи о вторжении советских войск в Венгрию. В настоящее время мемуарист живет во Франции. Кривошеин вспоминает мордовские лагеря, где в 1958 году ему пришлось встретиться с заключенными, получившими срок за пособничество немецким оккупантам. Среди них был и некий Жуков, приговоренный к 25 годам лагерей за службу в полиции. Однажды вместе с немцами он обнаружил прятавшуюся в погребе еврейскую семью из семи человек. Всех семерых расстреляли... Кривошеина в лагере почему-то принимали за еврея. Как-то, после семи дней штрафного изолятора, к нему, обессилено лежавшему на нарах, подошли: «Слышу над собой: “Смотри, жиденка приморили”. Стоит Жуков. Я смолчал, и это мне никакого усилия не стоило. Потом возникает снова, протягивает полпайки и граммов в сто ломоть соленого сала!» Сюжет прямо для Достоевского.


Марина Медведева-Хазанова. Моя родословная. Звезда, 2003, № 4


Марина Борисовна Медведева-Хазанова в 1973 году эмигрировала с семьей в США, в настоящее время преподает в Бостонском университете курс современной русской культуры. «На старости лет я решила искать свои корни», — так начинается это эссе. Автор посетила белорусскую деревню Стайки, родину деда. Медведева-Хазанова пишет также о судьбе отца: «Так хотелось еврейскому мальчику уйти из традиционного, замкнутого мира евреев в большой мир, так хотелось Боруху Певзнеру справедливости, равноправия, образования, что ушел он семнадцатилетним мальчишкой воевать за правду, стал Борисом Майским, носил высокую папаху, овчинный полушубок и саблю наперевес. В те годы он был ярым большевиком, свято верил Ленину, Троцкому и активно строил социализм». Потом учеба, работа, война, арест в 1948-м, реабилитация, опять работа. Типичная судьба парня из местечка.


Инна Пруссакова. Я родилась в Ленинграде… Звезда, 2003, № 5


Мемуары Инны Владимировны Пруссаковой (1933–2002), петербургского журналиста и прозаика. Родилась в еврейской семье. На выпускной экзамен ее матери явился Шульгин, брат известного антисемита. «Он видел, что мать — еврейка, но это не помешало ему пригласить ее официально поступать в императорский университет». О «деле врачей»: «“Дело врачей” было понято однозначно: в нашей районной поликлинике баба кричала: “Не пойду к етому Рахлину, он меня потравит, как Жданова потравил”. Люди боялись вызывать участкового врача, боялись заказывать лекарство в аптеке». Почти во всех воспоминаниях о «деле врачей» наличествуют, с разными вариациями, подобные эпизоды. Впору издавать антологию откликов «простого народа» на государственную антисемитскую пропаганду.


Григорий Померанц. Догматы полемики и этнический мир. Звезда, 2003, № 6


Новый полемический раунд между почтенным культурологом и не менее почтенным прозаиком: Померанц против Солженицына. Померанц анализирует обнаруженные им в романе «В круге первом» антисемитские выпады Солженицына, с горечью констатирует, что «Солженицын видит только этническую солидарность и просто не замечает интеллигентской», пытается объяснить неприязнь к евреям детскими фобиями нобелевского лауреата. Заканчивается статья риторическим, весьма характерным для Померанца вопросом: «Как растопить дух отчуждения и ненависти в более широком, более глубоком духе любви, ощутимом в недрах всех великих вероисповеданий и культур?» И отвечает: «Только Бог знает, как надо…» Нет возражений.


Владимир Порудоминский. Пробуждение во сне. Знамя, 2003, № 3


Мемуарная проза. Прадед автора, Семен Толоконский, был из кантонистов. «Когда ему (прадеду. – Л.А.) исполнилось восемь или девять, в местечке появился воинский отряд, нескольких еврейских мальчиков, покрепче сложением, отобрали у родителей и взяли в кантонисты. Прадед рассказывал, будто помнит, как за телегой, на которую посадили детей, с криком и плачем бежала его мать, солдат оттолкнул ее, она упала, с тех пор прадед никого из своих родных не видел». Характерно, что со страниц мемуаров нашего современника встают образы, знакомые нам по еврейской и русской литературам XIX века. Вот она, историческая память…


Джоан Фон Джин Ли. Азиатоамериканцы рассказывают о себе. Иностранная литература, 2003, № 1


Отрывки из книги антрополога Джоан Фон Джин Ли, американки китайского происхождения. Книга составлена из интервью с американцами, выходцами из Азии, людьми разного возраста, национальности, профессии. В главе «Он оказался не врачом и не евреем» китаянка Джоди Санлер Хом рассказывает о своем восприятии еврейства. Она выросла в Вудмире, «на Лонг-Айленде, где девяносто девять и девять десятых процента — евреи». Интересно, как уроки политкорректности перемешались у китаянки с неприятием чуждого: «Евреи уверены, что надо всегда помнить Вторую мировую войну, и ведут себя так, будто на войне больше никого не убивали… Я думаю, что евреи сами настраивают других против себя. Мне неприятно, когда думают, что я с предубеждением отношусь к евреям». Впрочем, проблемы Джоди Хом могут быть связаны и с особенностями личной биографии — китаянку воспитывали в убеждении, что она обязательно должна выйти замуж за врача, и притом еврея.


Эва Хоффман. Искусство потерь, или Опыт жизни в новом языке. Иностранная литература, 2003, № 1


Эва Хоффман — американская писательница польско-еврейского происхождения, автор книг о судьбах польских евреев, об эмиграции и культурных стереотипах. Журнал публикует фрагменты из ее книги воспоминаний. Родители Эвы чудом избежали смерти в годы фашистской оккупации Польши. В освобожденном отечестве девочка сразу же столкнулась с польским антисемитизмом: «Однажды отец рассказывает, как только что полез в драку на улице, услышав от кого-то из прохожих: “Лучшее, что сделал Гитлер, — уничтожил евреев”». Обостренное чувство национального достоинства сформировалось у Эвы еще в отроческие годы: «Я постепенно начинаю понимать, что признавать свою принадлежность к евреям — дело чести, и я утверждаю свое еврейство с высоко поднятой головой».


Франц Кафка. Из писем Фелиции Бауэр, 1912–1913. Иностранная литература, 2003, № 2


Переписка Кафки с его возлюбленной и официальной невестой Фелицией Бауэр. Публикатор и переводчик писем М.Рудницкий во вступлении пишет: «Тот, кто прочтет эти письма от начала и до конца, безусловно, не станет счастливее (если, конечно, не считать за счастье само соприкосновение с летящей, стремительно преодолевающей смысловые преграды кафковской фразой), но о потаенной жизни, взлетах и безднах человеческой души он наверняка узнает больше, чем знал прежде».


Стефан Хвин. Воспитательница с Тверской. Эссе. Иностранная литература, 2003, № 3


Публикация доклада, прочитанного польским писателем в Гданьске в ноябре 2002 года в ходе дискуссии «Глобализация: можно ли выработать единое представление о справедливости?». Размышляя о личной ответственности человека за свои поступки, Хвин пишет: «Многие мне говорят, что абсурдно возлагать ответственность за Освенцим и преступления Холокоста на милую спокойную немку, которая в 30-е годы XX века, готовя на завтрак бутерброды с сыром, лишь мимоходом говорила своему малолетнему сыну: “Ганс, будь поосторожней с евреями. Евреи опасные люди. Кто-то наконец должен с ними разобраться”». Хвин задает трудные и неприятные вопросы, ответы на которые, как признается писатель, мы узнаем лишь тогда, когда «сами предстанем перед Высочайшим Трибуналом».


Миро Гавран. Юдифь. Роман. Иностранная литература, 2003, № 4


Миро Гавран — хорватский прозаик и драматург, в 1999 году ставший лауреатом международной премии Central European Time, присуждаемой лучшему писателю Центральной Европы. В основу романа положен сюжет апокрифической «Книги Юдифи», написанной в середине второго века до нашей эры. Как и положено современному писателю, Гавран переосмысливает древний текст. По воле автора, Олоферн так страстно любит Юдифь, что добровольно соглашается погибнуть от меча желанной женщины. Но главная модернизация не в этой любовной коллизии. Историю Юдифи Гавран рассматривает как конфликт между племенным/религиозным долгом и личным выбором человека. В конце романа первосвященник Иоаким говорит Юдифи: «Никто не должен знать правды о Юдифи и Олоферне. Нам нужна в твоем лице святая и героиня одновременно. Именно это необходимо для укрепления веры и силы народа». Для западного интеллектуала навязывание человеку какой-либо, пусть героической, роли, отказ в самости равносильны разрушению личности. Роман переведен Н.Вагаповой, и переведен очень хорошо.


Имре Кертес. Эврика! Стокгольмская речь. Два эссе. Иностранная литература, 2003, № 5


Публикация речи, произнесенной венгерским писателем Имре Кертесом при получении им Нобелевской премии по литературе за 2002 год. О Холокосте: «Быть евреем. По-моему, в наше время это снова задача прежде всего этическая. И если Холокост сегодня оказался способен творить культуру — а это именно так — то цель ее только в одном: усилием духа породить из непоправимой реальности единственно возможное искупление — катарсис». Эссе «Будапешт: необязательное признание» — признание в любви к родному городу и, одновременно, воспоминания о венгерском антисемитизме.


Исаак Башевис Зингер. Рассказы. Иностранная литература, 2003, № 5


Три рассказа нобелевского литературного лауреата. Рассказы «Лекция» и «Контрабандист» объединены темой Холокоста. Рассказ «Брошка» — трогательная история о том, как профессиональный вор Вульф Бер решил «завязать» с прошлым: он узнал, что любимая жена Циля украла брошь. Героя поразила мысль, что «двух воров в одной семье быть не может».


Елена Зиновьева. Лекарство от национализмов больших и маленьких. Нева, 2003, № 1


Краткий обзор масштабного историко-этнографического исследования «Многонациональный Петербург: История. Религия. Народы» (СПб.: Искусство–СПБ, 2002). Раздел «История» написан доктором исторических наук Н.В.Юхневой. Зиновьева отмечает, что в статье «Многонациональный город в советское и постсоветское время» Юхнева «останавливается и на самых болезненных вопросах: антисемитизм и кавказский фактор в Петербурге». Рецензия сугубо положительная.


Нина Катерли. Дети. Рассказ. Нева, 2003, № 2


Рассказ проходит по разряду повествований о «нелегкой женской судьбе». История Софьи Ивановны Горичевой, девчонкой попавшей в Ленинград, служившей нянькой у добрых евреев, пережившей блокаду, вырастившей без мужа дочку Татьяну. Татьяна также одна воспитала дочку Ксюшу. Последняя в школе дает отпор однокласснику-скинхеду, написавшему на парте Анечки Лейбович «Смерть жидам». Внучка, впрочем, как мать и бабушка, начисто лишена национальных предрассудков и выходит по любви замуж за армянина, избитого скинхедами. Нина Катерли любит симметричные гуманистические решения — на каждого скинхеда у нее всегда найдется свой антифашист.


Александр Городницкий. Стихи. Нева, 2003, № 3


К 70-летию любимого многими петербургского поэта и барда журнал знакомит читателей с его новыми стихотворениями. Еврейскую тему можно найти в стихах «Баллада о фотолюбителе», «Брайтон-Бич», «Рахиль». Из «Брайтон-Бич»:


   Фаня спикает на инглиш,

   Продавая всякий хлам,

   Маня спикает на идиш

   С украинским пополам.


Михалков может отдыхать... Стихотворение «Рахиль» посвящено матери. Мы узнаём, что маму автора звали Рахиль, а теперь так зовут его внучку. Городницкий — агностик и потому искренне заявляет: «В жизнь потустороннюю не верю // И на Пасху не жую мацу я». Интересные подробности жизни поэта…


Дмитрий Сухарев. Скрытопись Бориса Слуцкого

И.Плеханова. Игра в императивном сознании. Лирика Бориса Слуцкого в диалоге с временем

Вопросы литературы, 2003, № 1


Две статьи, посвященные творчеству крупного советского поэта. Сухарев весьма интересно исследует скрытые смысловые ходы в стихах Слуцкого, справедливо начиная свою статью с утверждения, что «Слуцкий по-прежнему, как полвека назад, бесит, восхищает, поляризует собратьев по перу». Затем, однако, критик заявляет: «Он (Слуцкий. — Л.А.) не стал, как многие, приверженцем идеи еврейской, русской или какой иной национальной фанаберии и не сдирал “ветхих одежд” своего природного органического интернационализма». Запальчивый стиль раннеперестроечной публицистики и представление о каком-то особом «органическом интернационализме» советских людей выглядят, мягко говоря, архаично... В статье Плехановой рассматривается феномен сопряженности трагического и игрового сознания в лирике Слуцкого.


Исаак Бабель. Кольцо Эсфири. Рассказ. Вопросы литературы, 2003, № 2


Никогда ранее не публиковавшийся в России текст Бабеля. Публикатор — живущая в США вдова писателя Антонина Пирожкова — в предисловии рассказывает историю обнаружения бабелевской рукописи. Рассказ написан в Одессе, датирован 1923–25 годами. По мнению Пирожковой, «Кольцо Эсфири» нельзя отнести к лучшим произведениям Бабеля. И это действительно так. Схематичные герои, искусственный сюжет, декоративный пафос.


Петер Надаш. Конец семейного романа. Повесть. Дружба народов, 2003, № 2


Повесть шестидесятилетнего венгерского писателя Петера Надаша была написана в 1972 году; опубликована пять лет спустя; переведена на десятки европейских языков. Это не классический семейный роман в стиле Томаса Манна или Голсуорси, проза Надаша скорее тяготеет к фолкнеровскому методу письма. Речь главного героя, мальчика Петера Шимона, пересекается с рассказами еврейского деда-мудреца, в которых история рода Шимонов вплетена, как точно отмечено Борисом Дубиным в предисловии к публикации, «в мифологизированную историю еврейского народа».


Афанасий Мамедов. Еще раз о «Да» и «Нет». Дружба народов, 2003, № 2


Рецензия на рассказ Марины Вишневецкой «Опыт принадлежания» («Октябрь» № 10/2002), посвященный теме Холокоста. Начинает свою рецензию Мамедов с размышлений о романе Эренбурга «Необычайные похождения Хулио Хуренито и его учеников», замечая при этом, что писатель предвидел в романе рождение фашизма и геноцид еврейского народа. Мамедов четырежды упоминает имя героя Эренбурга и четырежды называет его Хулио Хуринито. Хочется думать, что это ошибка корректора, а не литературное невежество г-на Мамедова…


Лев Аннинский. Спасительный мрак вечности. Дружба народов, 2003, № 2


Подробный анализ книги Романа Литвана «Прекрасный миг вечности». Аннинский сообщает читателю, что «роман написан в 70-е годы; первый том, теперь изданный, закончен в 1979. Ни под каким видом в советской печати “все это” появиться не могло. Появилось теперь. В Израиле. Подготовлено смешанным российско-израильским издательством». Когда, каким издательством — остается для читателей «Дружбы народов» загадкой (читателям «Народа Книги в мире книг» сообщим, что рецензируемая Аннинским книга была выпущена издательством «Ирма» в Тель-Авиве в 2002 году). Хронотоп многостраничного (750 страниц первого тома) романа — послевоенные Малаховка и Черкизово. Аннинский определяет книгу Литвана как сагу об уличной шпане и считает, что «роман заполняет некую потаенную брешь в нашей памяти».


Зинаида Палванова. Энергия согласия. Стихи. Дружба народов, 2003, № 3


Подборка стихов Зинаиды Палвановой, жительницы Иерусалима, автора шести поэтических сборников. О ситуации в Израиле:


   Цены подскочили этой осенью

   Вслед за долларом-легкоатлетом.

   Жизнь в Израиле дороже с каждым днем.

   Смерть в Израиле дешевле с каждым взрывом.


Владимир Радзишевский. В кругу себя. Дружба народов, 2003, № 4


Размышления критика над двухтомником дневников Давида Самойлова «Поденные записи» (М.: Время, 2002). Критик замечает, что «послевоенное десятилетие — самое закрытое в исповеди Самойлова. <…> В календаре Самойлова после 21 января 1949 года идет сразу 10 мая 1954: более пяти лет не оставили вообще никакой зарубки». Психологически это любопытно: годы остервенелого антисемитизма никак не нашли отражения в личных записях поэта.


Борис Хазанов. Третье время. Повесть. Дружба народов, 2003, № 5


Проза Хазанова напоминает стихи: по сгущенности слова, его неизбежной точности и выразительности. Сюжет размыт, но это и неважно. Подросток в эвакуации, первая любовь, первая женщина, первые мысли о бесчеловечности жизни.


Давид Маркиш. Убить Марко Поло. Рассказы. Октябрь, 2003, № 5


Из представленной подборки наиболее интересным представляется рассказ «Золотая башня» — написанное в традициях русской психологической прозы повествование о жизни в израильской богадельне. А вот попытка выкроить сюжет по шаблонам «магического реализма» (рассказ «Конец света») писателю явно не удалась. Ну что тут поделаешь: Маркиш — это не Маркес.


Лев Усыскин. Неотступное зеркало исчезнувшей Москвы. Новое литературное обозрение, 2003, № 60


Рецензия на третий сборник рассказов Асара Эппеля «Дробленый сатана» (СПб.: Симпозиум, 2002). Критик отмечает изменение авторской стилистики в прозе писателя. По мнению Усыскина, на смену бабелевским мотивам и интонациям приходят и усиливаются «интонации несколько иные: как бы зощенковские или, говоря точнее, интонации нарочито-наивных, словно бы детских описаний совсем не детских по сути своей материй».


Гриша Брускин — Соломон Волков. Прошедшее продолженное. Искусство кино, 2003, № 3


Беседа музыковеда Соломона Волкова с художником Гришей Брускиным, триумфатором аукциона «Сотби» 1988 года. Основную тему беседы задает Волков вопросом: «Что такое “существование еврейского мальчика в нееврейском мире”?» Гриша Брускин: «Моя жизнь — жизнь еврейского мальчика в России — и антисемитизм заставили меня самоидентифицироваться и сподвигли на то искусство, которым я занимаюсь. Первые мои самостоятельные работы связаны с мифом об иудаизме». Далее собеседники разговаривают о двухтомнике Солженицына, о школьной юдофобии, о роли евреев в современном актуальном искусстве.


Роман Поланский. Я стремлюсь все делать как можно проще. Искусство кино, 2003, № 6


Кинорежиссер, автор «Пианиста», фильма о трагедии Варшавского гетто, удостоенного в 2002 году высшей награды Каннского кинофестиваля, рассказывает о своем творчестве. О фильме «Пианист»: «Я хотел найти концепцию, опровергающую мнение людей, которые, вспоминая те события, говорили: “Почему евреи не восстали?”. Для меня, очевидца и участника той трагедии, такой вопрос-упрек звучит абсурдно».


Виктор Кулерский. Хроника (некоторых) текущих событий. Новая Польша, 2003, № 1


Журнал информирует читателей, что в 2002 году Польский совет христиан и евреев присудил почетное звание «Человек примирения» г-ну Яну Новаку-Езеранскому. Во время Второй мировой войны он передавал на Запад сведения о судьбе евреев в оккупированной гитлеровцами Польше, после войны в эфире радио «Свободная Европа» клеймил антисемитскую пропаганду польских партийных властей. По мнению Новака-Езеранского, «ничто не может принести Польше большего вреда, чем антисемитизм».


Виктор Кулерский. Хроника (некоторых) текущих событий. Новая Польша, 2003, № 2


Подборка газетных публикаций о расследовании трагедии в Едвабне. Сообщается, что Институт национальной памяти издал двухтомник «Вокруг Едвабне» объемом в 1600 страниц. Профессор Анджей Фришке, подводя итоги дискуссии по этой монографии, заявил: «Тезисы этой книги не подлежат сомнению». Социологические опросы населения показывают, что «признать ответственность за едвабненские преступления не хотят главным образом люди пожилые, малообразованные, живущие в деревнях или маленьких городках. В большей степени склонны признать вину поляков люди молодые, образованные, жители городов».


Олег Юрьев. Новый Голем, или Война стариков и детей. Роман. Урал, 2002, № 8–9


Не просто роман, а «Роман в пяти сатирах» — так определил жанр своего нового произведения Олег Юрьев, петербургский прозаик и драматург, живущий ныне в Германии. Юрьев любит сопрягать противоположности, а в этом романе вообще царит карнавальная атмосфера: переодевания, эстетика масок, идеологические розыгрыши, ценностная путаница. Образ Голема, человекоподобного существа, по преданию созданного из глины в XVI веке пражским раввином Иегудой-Лев бен Бецалелем, многократно использовался в художественной литературе. Наша цивилизация для автора нового романа — рухнувший Голем: старые идеи рассыпались в прах, оживить тело современной культуры можно лишь новыми смыслами, но таковые не обнаруживаются. «Еврейского вопроса» в романе предостаточно, как и всегда у Юрьева. Вот его соображения на тему русско-еврейских отношений: «У русских и евреев вообще очень много сходных качеств (за вычетом разницы конфигурации ума и инстинкта) — в первую очередь из-за того, что и русские, и евреи не народ, не раса, не культура, а нечто вроде отдельного человечества, внутри которого много народов, рас и культур. Им бы и жить на отдельных планетах».


Подготовил Лев Айзенштат