Лев Айзенштат
Листая толстые журналы за январь–февраль 2002 года
Июнь 2002
Листая толстые журналы
Версия для печати

Константин Азадовский. Портрет незаговорщика на фоне эпохи. Новый мир, 2002, № 1


Рецензия петербургского литературоведа на книгу покойного филолога и переводчика Ефима Эткинда «Записки незаговорщика. Барселонская проза» (СПб.: Академ. проект, 2001). В Советском Союзе Эткинда трижды изгоняли из филологической науки. Азадовский подчеркивает: «Трижды изгоняли. И виной тому каждый раз была его принадлежность к еврейству; защита поэта-еврея; попытка вмешаться в судьбу евреев. Добавим, что именно как еврея его изгнали в 1974 году не только “из науки и литературы”, но также — из родного отечества». В «Барселонской прозе» опубликован очерк Эткинда, посвященный немецкому филологу еврейского происхождения Виктору Клемпереру. Рецензент отмечает: «Естественно, что в судьбе Клемперера Эткинд увидел сходство с собственной (очерк так и назван — “Две еврейские судьбы”). Жизнь еврея в гитлеровской Германии и жизнь еврея в послевоенном Советском Союзе оказались похожими, созвучными, родственными».


Ева Датнова. Война дворцам. Рассказы. Новый мир, 2002, № 2


Московская писательница впервые публикуется в «Новом мире». Действие рассказа «Верь — не верь» разворачивается в 1918 году в Бешенковичах, что на Западной Двине, где проживают русские, поляки, белорусы, евреи. Герой повествования дед Матвей неожиданно оказывается переводчиком с трех языков: «Дед Матвей, мастеровой человек и атеист, коммунар и уроженец города Бешенковичи, говорил по порядку, по фразе: для евреев — молитву, для поляков с белорусами — сводку военных новостей, для русских — революционное воззвание». В рассказе «Катманду» приводится прелестная частушка 20-х годов:


   Ленин Троцкому сказал:

   Я мешок муки достал,

   Мне — кулич, тебе — маца,

   Ламца-дрица-гоп-ца-ца.


Григорий Померанц. Созерцатели нашего века. Звезда, 2002, № 1


Эссе о многообразии религиозного опыта, о духовном кризисе, охватившем современную цивилизацию. Глава «Вера и неверие Мартина Бубера» посвящена выдающемуся еврейскому религиозному мыслителю Мартину Буберу (1878–1965), положившему начало философии Диалога. Тяготеющему к экуменизму Померанцу особенно близка буберовская идея диалога религий: «Теория диалога излагается довольно сложным языком, и помнится, что при первом чтении она показалась мне трудной. Однако основная идея Бубера очень проста: общая любовь к священному важнее, чем различие идей священного, чем все различия догм, обрядов, таинств». По мнению Померанца, мысли Бубера необычайно важны в наше время, когда идеи фундаментализма овладевают маргинализированными массами.


Борис Егоров. Юрмих и Зара. Звезда, 2002, № 2


Статья доктора филологических наук Бориса Федоровича Егорова опубликована в рубрике «К юбилеям Ю.М.Лотмана и З.Г.Минц». В этом году выдающемуся историку культуры Юрию Михайловичу Лотману (1922–1993) исполнилось бы 80 лет, а его жене, литературоведу Заре Григорьевне Минц (1927–1990) — 75. Егоров сорок лет дружил с супружеской четой Лотманов. Он вспоминает: «В семье Лотманов я, наряду с другими достоинствами супругов, радостно оценил их спокойную естественность в еврейском вопросе. До тех пор мне приходилось встречать лишь напряженные крайности (или сильный национализм, или нервозное, запрещающее отношение к любым разговорам на эти темы)». В последние годы Лотманы проживали в Эстонии, где, по мнению автора, «у эстонского народа, у эстонской интеллигенции не было заметного антисемитизма». Вероятно, перед нами очередная иллюзия советских гуманитариев, любителей прибалтийских кофеен и пляжей Рижского взморья.


Гриша Брускин. Настоящее продолженное. Знамя, 2002, № 2


Отрывки из книги «Работа над ошибками» — мемуаров художника. В главе «Я еврей. И ты еврей» автор вспоминает о своем детском опыте национальной самоидентификации в условиях советской школы и пионерлагеря. А вот из жизни современного Израиля: «Московская знакомая, христианка, приехала погостить к подруге в Иерусалим. Пошли погулять. Впереди открылась изумительная панорама суровых иерусалимских холмов. Навстречу шла компания хасидов в черных лапсердаках. “Как все-таки эти костюмы не вяжутся с библейскими холмами!”— воскликнула москвичка. “Ничего. Если понадобится, мы холмы сроем”, — ответила израильтянка».


Александр Мелихов. Каленый клин. Дружба народов, 2002, № 1


Отклики на книгу А.И.Солженицына «Двести лет вместе» не прекращаются. Теперь читатели могут познакомиться с размышлениями на эту тему петербургского прозаика Александра Мелихова. Автор статьи скептически относится к тому, что книга послужит всеобщему примирению еврейского и русского народов, а также и согласию, которое бы основывалось на праведном освещении прошлого. Мелихов считает, что такого согласия просто не бывает: «Всякое массовое, переходящее из поколения в поколение единство всегда основывается на системе коллективных иллюзий… Может быть, когда-то и возникнет система фантомов, одинаково чарующая и русских, и евреев, но пока что таковая даже и не брезжит». О фантомах в статье сказано много — это idee fixe автора.


Борис Фридман. Мои военные дороги. Дружба народов, 2002, № 1–2


Борис Николаевич Фридман родился в 1907 году в Москве. Во время войны попал в окружение, оказался в плену. От неминуемого уничтожения его спасло то, что обряду обрезания он в младенчестве не подвергался, а называл себя Пейко — по фамилии русской матери. «Хождения по мукам» не кончились даже после возвращения на Родину. Фридман вспоминает, как следователь СМЕРШа все пытался разобраться «как это я с моим еврейским происхождением уцелел в фашистском плену?».


Лев Аннинский. Веселая драка. Дружба народов, 2002, № 2


Полемика московского критика с посредственным стихотворцем и незаурядным антисемитом Станиславом Куняевым. Основная идея Куняева знакома и «проста как мычание»: «Еврейская элита борется не за частные национальные привилегии, а за ВЛАСТЬ в самом глубоком и широком смысле слова». Аннинский возражает, сыплет парадоксами, но контраргументы у него какие-то сомнительные: «Дело в том, что в России евреи вовсе не хотели быть евреями. В России они фантастическим образом хотели быть русскими». Вот так — все евреи России хотели быть русскими. Это надо понимать так, что и «узники Сиона» — выдумка империалистической пропаганды... В начале статьи Аннинский пишет: «За сорок лет нашего общения я неоднократно спрашивал Станислава, чем объясняется его болезненная привязанность к “еврейскому вопросу” и почему евреи выпадают у него из обычного национального ряда». Удивляет, однако, что за сорок лет критику не наскучило разговаривать с убежденным антисемитом, маниакально повторяющим, что «между русскими и евреями идет борьба за власть в России».


Марк Гиршин. Эне, бенэ, труакатор… Рассказ. Нева, 2002, № 2


Название рассказа — фраза из детской считалки. Рассматривая пожелтевшую довоенную фотографию, герой вспоминает приятелей юности. Один из них пропал без вести на фронте, другой, как фольксдойч, сотрудничал с оккупантами. Судьба еврейской девочки Люськи, в которую все ребята были влюблены, оказалась наиболее трагичной. Отчаявшись найти пропавшую мать, она сама пришла в румынскую комендатуру и заявила дежурному офицеру: «Я — еврейка и пришла, чтобы вы меня расстреляли». Полицейские отпустили девушку, но потом ее следы теряются… Сюжет рассказа интересен, тема — важная, а вот проза Гиршина оставляет желать лучшего — то красивости: «Над головой теплая бархатная темень со звездами...», то канцеляризмы: «В приемной исполкома, куда Ковыршин перенес вопрос…»


Континент, 2002, № 111


Очередной номер журнала — тематический, он посвящен русско-израильским (или шире — русско-еврейским) взаимоотношениям. Соответственно все беллетристические произведения номера (исповедь московского еврея Владимира Баранова «Беседы с собой»; попытка мемуаров Геннадия Трифонова «Русский ответ на еврейский вопрос»; повесть Валерия Мухарьямова «Трудное счастье Борьки Финкельштейна») отвечают заданной теме. Рубрика «Россия и Израиль на рубеже веков» представлена рядом публицистических материалов о современном Израиле: статьями Михаила Копелиовича «Ближневосточный гордиев узел», Алека Д. Эпштейна «Арабо-израильский конфликт и его влияние на израильское общество», Николая Злобина «Белый дом и создание государства Израиль». О трагедии Бабьего Яра пишет прозаик Юрий Щеглов в своем эссе «В окопах Бабьего Яра». В разделе «Религия» журнал, в соответствии с нормами политкорректности, предоставляет слово как раввину Адину Штейнзальцу, так и настоятелю Храма Христа Спасителя в Нью‑Йорке отцу Михаилу Аксенову-Меерсону. Разумеется, не обходится номер и без очередной рецензии на книгу Солженицына «Двести лет вместе». Автор рецензии, доктор филологических наук Георгий Гачев, заявляет, что последний труд нобелевского лауреата — «эверест творчества Солженицына». Как-то даже поеживаешься от такой оценки — видимо, «Архипелаг ГУЛАГ» теперь следует считать пригорком. Текст Гачева — впечатляющий пример полного отсутствия какой-либо внятной аргументации собственных тезисов. Никакой конкретики, общие квазифилософские построения. Так, еврейство Гачев определяет как «Психо-Логос минус Космос». А затем добавляет: «И вот такой минус-Космос попадает в такой Сверх-Космос, который являет собой Россия». Комментарии излишни... Завершается номер «Континента» статьей Дины Ратнер «Экзистенциальные проблемы израильской литературы».

Подготовил Лев Айзенштат