Александр Иванов
Архитектурная фотография и синагогальное зодчество
Июнь 2014
Обзор
Версия для печати

Культовая архитектура прошлого — наиболее впечатляющая часть еврейского наследия в области материальной культуры. И в то же время синагогальные здания, построенные совсем недавно, нередко оказывались и оказываются в центре дебатов о способах творческого воплощения еврейской идентичности. В силу этих причин альбомы с фотографиями синагог являются едва ли ни самыми популярными среди иллюстрированных книг по иудаике. Для настоящего обзора я выбрал, возможно несколько волюнтаристски, лишь девять таких изданий, вышедших на постсоветском пространстве за последние годы.


Сразу же поясню, что цель обзора — не анализ собственно синагогальной архитектуры. Этому посвящено множество специальных монографий и статей, к которым я и адресую заинтересованных читателей[1]. Мне же хочется поделиться соображениями именно о фотографиях и о сопутствующих им пояснительных статьях, комментариях, исторических справках, то есть обо всем, что формирует репрезентацию как синтетический продукт интеллектуальной деятельности фотографов, историков архитектуры и издателей.


Архитектурная фотография воспринимается сегодня как одно из направлений фотоискусства, основывающееся на вполне определенных технологиях, эстетических принципах, художественных приемах. Более того, многие критики утверждают, что она непосредственно влияет если не на развитие архитектуры, то, по крайней мере, на формирование определенной моды на те или иные архитектурные решения[2]. Выставки, специальные журналы и альбомы, предназначенные не столько для архитекторов, сколько для инвесторов — заказчиков зданий, имеют, в общем-то, вполне благородную цель — помочь сориентироваться в мире сегодняшнего зодчества. Впрочем, и коммерческий расчет, как и другие смежные интересы, играют в подобных репрезентациях не последнюю роль.


Рассматривая исторические и современные фотографии на страницах отобранных мною альбомов, нельзя не заметить постепенную эволюцию фотосъемки: если в начале XX века в кадр попадают преимущественно фронтально расположенные и статичные фасады, то после Второй мировой войны преобладает ракурсная съемка, подчеркивающая трагическую судьбу еврейских общин Европы, а вместе с ними и синагог — чудом уцелевших в огненном вихре Катастрофы, опустевших, полуразрушенных. Такую съемку американские критики Кервин Робинсон и Джоэл Гиршман назвали «эмоциональной и во многом основывающейся на личностном опыте фотографа»[3].


К концу прошлого века, в силу стремительного развития визуальных технологий, фотография позволила зрителю осмыслить воплощенный архитектурный проект как на макро-, так и на микроуровне, запечатлевая постройку с той точки, с которой ее невозможно увидеть. Примерами могут служить снимки, сделанные с борта вертолета: перед нами неожиданно предстает контур разорванной и деформированной Звезды Давида, очерчивающий план нового корпуса берлинского Еврейского музея (проект Даниэля Либескинда), или форма раскрытой книги, проступающая сквозь план еврейской начальной школы — тоже в Берлине (архитектор Цви Геккер). С другой стороны, оснащенная телеобъективом крупноформатная камера может запечатлеть во всех деталях какой-нибудь значимый элемент архитектурного декора, едва ли заметный невооруженным глазом. Практически неограниченные возможности современной фотографии способствуют выявлению смысла (или смыслов) разнообразных по идеологии и эстетике зданий еврейских музеев, школ, храмов и помогают нам понять метафоры, которые через архитектурные формы манифестируют еврейскую идентичность. По этому поводу американский эксперт в области синагогального зодчества Самуэль Грубер в своей богато иллюстрированной статье констатировал:


Современные архитекторы соединяют экспрессивные черты модернизма с интимным языком пространства, посвященного молитве... пытаются выразить сущность традиционных форм посредством архитектурного языка нашего времени. К счастью для них, архитектурная традиция иудаизма настолько богата и разнообразна, что в ней можно обнаружить любые выразительные элементы архитектурного языка — исповедальность и кипучую энергетику, классику и модернизм, вернакуляр и имперскость. Возможно, именно это разнообразие исторического и творческого опыта и воплощает в себе подлинный смысл еврейской идентичности в современном мире[4].


Это замечание целиком и полностью подходит и к материалам, представленным на страницах рецензируемых изданий.


Признаюсь, что я испытываю нечто вроде любви к всевозможному классифицированию изучаемых объектов, что обычно позволяет компактно представить свои наблюдения читателям. Рассматриваемые книги предлагали мне самые широкие возможности для их систематизирования. В итоге выявились два конкурирующих способа: классификация по хронологическому принципу, поскольку бо́льшую часть альбомов составили — полностью или в значительной степени — исторические фотографии, а оставшиеся альбомы демонстрировали нынешнее состояние синагогальных зданий — как недавно построенных, так и отреставрированных. Альтернативный вариант предполагал систематизацию на основе качества изданий, причем не столько полиграфического, сколько, так сказать, презентационного — то есть по степени ответственности, с которой авторы подошли к публикации имеющихся в их распоряжении материалов. По мере написания статьи обе классификации переплелись и перепутались. Однако надеюсь, что благодаря им определенная логика изложения — от прошлого к настоящему и от плохого к хорошему — в обзоре все-таки просматривается.


История с географией


Альбом с незамысловатым названием «Синагоги Украïни», выпущенный Харьковским частным музеем городской усадьбы, представляет читателям уникальную фотоколлекцию выдающегося искусствоведа и историка архитектуры Стефана Андреевича Таранушенко (1889–1976), которая хранится в фондах Института рукописи Национальной библиотеки Украины им. В.И.Вернадского[5]. Несомненно, все эти изображения величественных фасадов и богато украшенных интерьеров каменных и деревянных синагог, а также еврейских резных надгробий и образцов синагогальной утвари, являются бесценным материалом как для исследователя, так и для заинтересованного читателя. Однако, познакомившись с изданием, невольно испытываешь разочарование. Выстроенный по географическому принципу визуальный ряд практически никак не прокомментирован, даже подписи к фотографиям до крайности лаконичны: название местечка, губернии, запечатленного объекта, автор снимка (либо П.Н.Жолтовский, либо С.А.Таранушенко) и год съемки (везде 1930-й). Анонимная вступительная статья, содержащая преимущественно пространные цитаты из воспоминаний искусствоведа Павла Николаевича Жолтовского (1904–1986) о былой еврейской жизни на Украине, по-своему интересна, но недостаточно информативна. Например, читателю было бы небезынтересно узнать, когда построены эти монументальные здания, какова их судьба, как формировалась уникальная традиция деревянного синагогального зодчества, да и сообщить что-то об экспедициях и научных трудах самого Таранушенко также не стало бы лишним. Учитывая историческую и культурную ценность его наследия, следовало бы подойти к публикации фотодокументов более серьезно, возможно даже провести специальные архивные изыскания с целью составления полновесных описаний и комментариев. В итоге сделанный на скорую руку альбом оказался в состоянии предъявить читателю лишь «сырой материал», но не предоставил ему увлекательной возможности «прочитать» старые фотографии и со знанием дела погрузиться в прошлое еврейских местечек Подолии и Волыни. Досадно, что такие издания, как говорится, «закрывают тему» — вряд ли в ближайшие годы найдется издатель-энтузиаст, который предпримет новую публикацию этой фотоколлекции.


Аналогичные претензии можно предъявить и крупноформатному тому «Синагоги», составленному минским краеведом и филокартистом Владимиром Лиходедовым[6]. Как и в случае харьковских «Синагог Украïни», изображения здесь систематизированы по географическому принципу, правда с гораздо большим охватом: Белоруссия, Россия, Украина, Польша, Латвия, Литва, Эстония, Молдова, Азербайджан, Казахстан, Узбекистан, Китай, Финляндия. В альбоме присутствует небольшое предисловие, в сущности — ни о чем, хотя от историка, «автора тридцати книг», можно было бы ожидать и более основательного вступительного текста. Впрочем, этот фолиант оправдывает то, что он целиком составлен из старых почтовых открыток, которые, надо отдать должное, воспроизведены в соответствии с нормами и правилами подобных изданий. В первую очередь книга Лиходедова является открыточным каталогом, предназначенным для коллекционеров, и только во вторую — справочником для историков архитектуры, которые, как, вероятно, предположил автор, и сами разберутся, что к чему[7].


Не в пример рассмотренным выше публикациям, оригинальную концепцию презентации исторических фотоматериалов предложили составители тома «Латвия. Синагоги и раввины, 1918–1940»[8]. В его первой части представлены архивные, нередко любительские фотографии синагог и молитвенных домов (по большей части «обыкновенных», не обладавших архитектурными изысками), их строительно-планировочные проекты, факсимильные копии документов, связанных с историей еврейских общин различных латвийских городов, а также краткие сведения об этих городах, их еврейских общинах и самих синагогальных зданиях. Вторая часть — по сути, биографический справочник раввинов Латвии. Следует также отметить наличие глоссария, именного и географического указателей.


Понимая, сколько труда требуется для того, чтобы найти в архивах, обработать и убедительно представить столь обширный материал, не могу не оценить высокий уровень этого уникального издательского проекта. Именно благодаря внимательному и, несомненно, сугубо личному отношению к собранным фотодокументам, авторы смогли создать качественное справочное издание, которое я рекомендую всем историкам, изучающим еврейскую жизнь Латвии межвоенного периода. Правда, можно высказать некоторые претензии к художественному дизайну альбома, но в данном случае это, пожалуй, не имеет особого значения.


С неменьшим энтузиазмом я бы рекомендовал всем, кто интересуется историей и культурой восточноевропейского еврейства, монументальный двухтомный каталог «Synagogues in Lithuania», носящий гибридный характер — собранный его авторами, литовскими и израильскими исследователями, внушительный визуальный материал убедительно репрезентирует и прошлое, и настоящее[9]. Представленные в издании современные фотографии (как «технические», так и художественные) каменных и чудом уцелевших деревянных синагог, их архитектурные проекты, архивные снимки и рисунки составили полноценную визуальную историю синагогального зодчества на территории Литвы. Две основательные сопроводительные статьи Владимира Левина и Сергея Кравцова, занимающие значительную часть первого тома, убедительно анализируют рассматриваемый культурно-строительный феномен в рамках исторического и историко-архитектурного контекстов. Многостраничный глоссарий, именной и географический указатели делают каталог исключительно удобным в пользовании. Для полноты картины недостает разве что карты Литвы с обозначенными на ней еврейскими культовыми зданиями — и давно утраченными, и сохранившимися до наших дней.


Отмечу интересный дизайнерский ход: каждую из статей, посвященных синагогам того или иного города или местечка, предваряют цветные фотографические заставки. На них запечатлены значимые элементы декора, фрагменты кирпичной кладки или едва проступающие сквозь штукатурку замысловатые арабески стенных росписей. Эти «говорящие визуальные знаки» по‑своему интригуют читателя, втягивая его в изучение сопроводительных текстов. В целом двухтомникне только выполнен на высоком научном уровне, но и оформлен с безупречным художественным вкусом, свойственным литовской издательской практике.


А что сейчас?


Несколько лет назад я обсуждал проблему визуальных репрезентаций синагогальной архитектуры с Максом Полоновским, генеральным куратором еврейского наследия Министерства культуры Франции и директором Музея планов и рельефов в Париже. Разговор происходил на конференции Ассоциации европейских еврейских музеев после доклада архитекторов Боба Мартенса и Герберта Петера, представивших свой проект виртуальной реконструкции нескольких разрушенных синагог Вены. Выступление сопровождалось показом исторических фотографий и трехмерных компьютерных моделей синагогальных зданий, в реальности уже не существующих[10]. В ходе последовавшей дискуссии прозвучало интересное замечание, что в 3D-моделях молельных залов полностью отсутствуют изображения прихожан и это производит гнетущее впечатление. Пространные пояснения докладчиков, что их виртуальные творения носят преимущественно «технический характер», едва ли убедили собравшихся. В частности, Макс Полоновский заметил (привожу его высказывание по памяти), что не следует путать архитектурно-планировочную документацию, которая изготавливается при строительстве, и собственно компьютерную реконструкцию утраченного памятника. Фотографии или виртуальные модели синагог должны репрезентировать славу еврейских общин, когда-то воздвигнувших эти замечательные сооружения, а не мастерство сегодняшних фотохудожников и программистов или щедрость спонсоров, финансирующих подобные проекты.


В определенном смысле такому подходу соответствует небольшой альбом «Великие синагоги», который, по сути, является каталогом одноименной выставки, работавшей в Петербурге в ноябре–декабре 2000 года[11]. На ней экспонировались исторические фотографии старинных синагог, а также их современные изображения, зафиксированные во время экспедиционных поездок группы петербургских исследователей по Украине и Белоруссии. Весь показанный на выставке материал, впоследствии включенный в книгу, можно рассматривать как визуальный отчет о постепенном разрушении и руинизации некогда величественных памятников каменного зодчества — отчет, подготовленный с прямо заявленной целью: привлечь к проблеме внимание общественности. Достаточно фундированная, хотя и краткая вступительная статья, в популярной форме рассказывающая читателю об истории синагогальной архитектуры региона, завершается неутешительной констатацией: «Разрушение синагог, несмотря на таблички "Охраняется государством", продолжается и сегодня». Невольно возникает мысль, что если ничего не изменится, то через десяток лет составить представление об этих памятниках можно будет только по компьютерным моделям…


Следует отметить, что в силу крайне ограниченного тиража альбом оказался малодоступным для читателей и поставленной общественно-политической цели явно не достиг. Впрочем, этого нельзя сказать о самой выставке «Великие синагоги», вызвавшей определенный резонанс. Достаточно вспомнить, например, «Обращение по поводу сохранения уникальной синагоги-крепости XVI века в Сатанове», с которым группа украинских общественных и религиозных деятелей обратилась в 2011 году к правительству страны. В нем среди прочего отмечалось: «…оборонная синагога в Сатанове едва ли не самый выдающийся памятник иудаики не только в Украине, но и всей Восточной Европе. Когда в Санкт-Петербурге (Россия) проходила большая фотовыставка "Великие синагоги…", то именно фотография арон-кодеша сатановской синагоги стала ее символом»[12].


Большеформатный том «Наше наследство», составленный израильским историком Михаэлем Бейзером, также является визуальным отчетом, только совсем иного рода[13]. По словам автора, книга отражает результаты десятилетней работы Американского еврейского объединенного распределительного комитета «Джойнт», оказывавшего помощь еврейским общинам СНГ «по возвращению синагог и их реконструкции». В процессе этой деятельности в архиве «Джойнта» сформировалось обширное собрание различных исторических документов о синагогах, а также их фотографий, в основном выполненных сотрудниками организации. Этот неоднородный по качеству материал и лег в основу издания.


Значительную часть книги занимает исторический очерк «Синагоги в прошлом», проиллюстрированный старыми фотографиями, рисунками и архитектурными проектами. За ним следует статья, описывающая запутанные коллизии реституции еврейских культовых сооружений в Украине, Белоруссии, Молдове, Азербайджане и Грузии в 1990-е годы. Однако сам фотоотчет об успехах «Джойнта» на этом поприще автор скромно поместил в приложение, озаглавленное «Ремонт и реконструкция синагогальных зданий». На страницах раздела сопоставляются изображения синагог до и после реконструкции — в полном соответствии с хорошо известной «техникой», которую нередко используют социальные службы, рапортующие об использовании собранных пожертвований[14]. Выстроенный таким образом визуальный ряд — преимущественно из любительских, зачастую неудачно скадрированных снимков синагогальных фасадов и интерьеров, а также неуместных в ряде случаев групповых фото сотрудников «Джойнта» — едва ли имеет какое-либо отношение к архитектурной фотографии. При просмотре «Нашего наследства» читатели/зрители смогут получить лишь смутное представление о самом «нашем наследстве», которое, казалось бы, должно находиться в фокусе внимания. И хотя в предисловии автор сообщает, что «книга создавалась в рамках его работы в Джойнте», но высказанные в ней взгляды «не обязательно совпадают с позицией Джойнта», именно деятельность этой организации отражена в издании весьма подробно и предельно позитивно. Альбом скорее будет полезен тем, кто изучает историю еврейской филантропии в новейшее время, а также сопровождающего ее пиара, чем интересующимся синагогальной архитектурой как таковой.


Непростую задачу пришлось решать автору-составителю компактного фотоальбома «Большая хоральная синагога в Санкт-Петербурге», призванного познакомить читателей со знаменитым храмом, 120-летие со дня основания которого торжественноотмечалось в декабре прошлого года[15]. Представленный материал — краткая историческая статья, эффектные фотографии экстерьеров, интерьеров и отдельных декоративных элементов здания, а также снимки проводившихся в нем торжественных мероприятий и концертов — репрезентирует петербургскую синагогу как центр еврейской религиозной и культурной жизни города. Издателям удалось создать информативную и удачную с точки зрения дизайна публикацию, скорее соответствующую формату развернутого иллюстрированного буклета для туристов.


Внушительный фолиант «Синагоги Украины» является первым из «синагогальных» томов, которые предполагалось выпустить в рамках масштабного и амбициозного издательского проекта с несколько пафосным названием «Евреи. Мудрость, пронесенная сквозь века»[16]. Инициировал его крымский предприниматель Ян Эпштейн. Интересно, продолжится ли серия в нынешних обстоятельствах?


Позитивный настрой, заявленный в самом названии проекта, определяет характер представленного материала. Хотя редакционная аннотация извещает, что «в первый том вошли синагоги наиболее крупных городов, которые являются духовными центрами евреев Украины», при его просмотре возникает впечатление, что критерии отбора были несколько иными. Для еврейского религиозного сознания такие населенные пункты, как Броды или упомянутый выше Сатанов, имели гораздо большее «духовное значение», чем, например, Херсон или Николаев. Но составители явно сосредоточились на синагогах реконструированных или недавно возведенных, воздавая тем самым должное организациям и отдельным лицам, внесшим свою лепту в их реставрацию или строительство. Фотографии руин синагог в Бродах и Сатанове, этих подлинных шедевров культового зодчества, заданным критериям, очевидно, не отвечали — они испортили бы оптимистичную картину еврейской жизни в Украине. Даже прокравшиеся в альбом снимки обветшалой Старой синагоги в Николаеве или останков знаменитой синагоги «Золотая Роза» во Львове в соответствующем контексте внушают уверенность, что в недалеком будущем все будет приведено в порядок.


Казалось бы, составители использовали для создания качественного издательского продукта все возможные средства, будь то крупноформатная съемка фасадов и интерьеров, настенных росписей, отдельных элементов декора и обстановки или дополнительные материалы — старые почтовые открытки, акварели, архитектурные зарисовки. Однако достигнутый результат оставляет желать лучшего. Увлекшись роскошно декорированными интерьерами, фотохудожник преимущественно запечатлел в своих работах пустые молельные залы — разве что молитвенники, в нарочитом беспорядке разложенные на скамьях, должны обозначить невидимое присутствие прихожан. В отдельных случаях молящиеся все-таки попали в кадр, например — на снимках внутренних видов синагоги «Золотая Роза» в Днепропетровске или главной синагоги Одессы, но общее впечатление остается таким же, как после просмотра трехмерных моделей Мартенса и Петера: безлюдные помещения выглядят удручающе. Едва ли спасают положение парадные фотопортреты раввинов, которые, как правило, держат в руках Сефер-Торы, словно специально извлеченные из арон-кодеша в знак уважения к читателю. Вероятно, все дело в соотношении сюжетов в визуальном ряду — ведь исключения только подтверждают правило.


По-своему интересны фотосерии, посвященные современной архитектуре, в частности новым синагогам «Гиймат Роза» в Запорожье и «Бейт Штерн Шульман» в Кривом Роге. Наверное, следовало бы сообщить какие-то сведения об авторах проектов этих сооружений и хотя бы в общих чертах охарактеризовать их архитектурные концепции. Это, несомненно, помогло бы вдумчивому читателю разобраться в том, насколько нынешним зодчим удалось воплотить «исторический и творческий опыт иудаизма» в сочетании добротной стилистической эклектики фасадов и интерьеров с модными сегодня отделочными материалами, напоминающими о «евроремонте».


К текстам симферопольского альбома можно предъявить одну немаловажную претензию. Во вступительной статье, предназначенной «для широкого круга читателей», отсутствуют ссылки на источники. Такое впечатление, что на заявленную тему никто до этого не писал и автор впервые предъявляет своей аудитории множество фактов, собранных им в архивах собственноручно. Конечно, жанр популярного историко-культурного эссе позволяет обойтись без ссылок, но список использованной литературы оказался бы более чем уместен. В частности, ни во вступлении, ни в сопроводительной заметке к соответствующим фотографиям не упомянуто пионерное исследование Бориса Хаймовича, посвященное синагоге «Бейт Тфила Беньямин» в Черновцах. Между тем «в росписи черновицкой синагоги представлена самая обширная художественная программа из всех обнаруженных в наше время в синагогах Восточной Европы»[17]. В объемном томе «Синагоги Украины» следовало не ограничиваться простой констатацией наличия этих настенных росписей, а хотя бы кратко обозначить их культурное значение и, конечно же, адресовать читателей к работе Хаймовича.


Невнимание составителей из Симферополя к деталям, которые в ряде случаев являются ключевыми в репрезентации синагог, показывает, что их не слишком волновала содержательная составляющая визуального и текстового материала. Рискну предположить, что стоявшая перед ними «идеологическая» задача заключалась в создании респектабельной глянцевой «coffee-table book». Подобного рода издания обычно никто внимательно не читает; их кладут на журнальный столик перед приходом гостей, чтобы те, пока накрывают на стол, могли чем-то заняться, например — просмотреть красивые картинки. Такие альбомы бывает также полезным вручить какому-нибудь начальнику или потенциальному спонсору. Надо признать, что с поставленной задачей симферопольцы справились в полной мере.


Выгодно отличается от рассмотренного выше подарочного тома небольшой по объему альбом, посвященный Новой синагоге в Таллинне[18]. Авторы текстов не только подробно описали процесс проектирования и строительства синагогального здания, законченного в 2007 году, но и смогли встроить это описание в еврейский историко-культурный контекст столицы Эстонии, кратко охарактеризованный в разделе «Еврейское прошлое Таллинна» и проиллюстрированный картой «Расположение таллиннских синагог, молелен и еврейских кладбищ». Достаточно внимания уделено архитектурному решению, разработанному эстонской фирмой «Кыресаар & Котов» («КОКО»). По мнению архитекторов, своды синагоги «дают возможность подчеркнуть сакральный характер помещения», в то время как «основная часть здания опирается на колонны, которые волнами идут вдоль боковых стен», что «создает впечатление парения массивного корпуса». В результате усилий архитекторов, строителей, инвесторов и раввинов, контролировавших процесс проектирования и строительства, было возведено «прекрасное и неповторимое по своему облику здание… одно из самых необычных сакральных сооружений столицы Эстонии», в котором гармонично сочетаются «современный дизайн и традиции синагогальной архитектуры». Меньшее чем хотелось бы количество представленных фотографий фасадов и интерьеров отчасти компенсируется подробным рассказом о планировочной структуре и убранстве отдельных помещений в разделе «Прогулка по Таллиннской Новой синагоге». Благодаря удобному формату и полезным сведениям, приведенным на страницах издания, его вполне можно использовать в качестве путеводителя — не только по Новой синагоге, но и по всему еврейскому Таллинну.


Постскриптум


Знакомство с отобранными для настоящего обзора альбомами еще раз убедило меня, что для создания удачной фоторепрезентации на заданную тему необходимо следовать простым и очевидным правилам. Прежде всего, надо отдавать себе отчет, что синагоги составляют важнейшую часть еврейского культурного наследия и это налагает серьезную ответственность на авторов и издателей. Требуется тщательно отобрать и систематизировать имеющийся фотоматериал, добросовестно подойти к составлению пояснительных текстов и комментариев, формирующих историко-культурный контекст публикуемых снимков, уделить внимание справочному аппарату и библиографии. И главное, не забывать, что в конечном итоге смысл визуальных репрезентаций памятников синагогальной архитектуры, как исторических, так и современных, состоит в том, чтобы читатель/зритель смог приобщиться к «славе еврейских общин, воздвигнувших эти замечательные здания».


[1] Тому, кто захочет разобраться в особенностях синагогальной архитектуры, можно порекомендовать следующие капитальные исследования: Яргина З.Н. Деревянные синагоги. М., [1993]; Слободян В., Бойко О., Лонкевич Д. Синагоги Украïны. Львiв, 1998; Бойко О. Синагоги Львова. Львiв, 2008; Wischnitzer R. The Architecture of the European Synagogue. Philadelphia, 1964; Krinsky C.H. Synagogues of Europe: Architecture, History, Meaning. New York, 1996; Hubka T. Resplendent Synagogue: Architecture and Worship in an Eighteenth-Century Polish Community. Hanover, NH, 2003; Piechotka M., Piechotka K. Bramy nieba: Bóżnice drewniane na ziemiach dawnej Rzeczypospolitej. Warszawa, 1996; Iidem. Bramy nieba: Bóżnice murowane na ziemiach dawnej Rzeczypospolitej. Warszawa, 1999; Iidem. Heaven’s Gates: Wooden Synagogues in the Territories of the Former Polish-Lithuanian Commonwealth. Warsaw, 2004.

[2] В частности, Кеннет Фрэмптон отмечал, что устроенная нью-йоркским Музеем современного искусства в 1976 году выставка, на которой были эффектно представлены крупноформатные фотоснимки зданий с «цельностеклянными навесными стенами», привела к тому, что такой прием надолго сделался одним из приоритетных в американской архитектуре. Само собой разумеется, что экспозиция финансировалась крупной стекольной компанией (см.: Frampton K. A Note on Photography and Its Influence on Architecture // Perspecta: The Yale Architectural Journal. 1986. Vol. 22. P. 41).

[3] Robinson C., Herschman J. Architecture Transformed: A History of the Photography of Buildings from 1839 to the Present. New York: Cambridge, Mass., 1987. P. X.

[4] Gruber S.D. Jewish Identity and Modern Synagogue Architecture // Jewish Identity in Contemporary Architecture / Ed. by A.Sachs, E. van Voolen. Munich, 2004. P. 31.

[5] Таранушенко С.А. Синагоги України. Харкiв: Харкiв. приват. музей мiської садиби, 2011. 144 с.: iл.

[6] ЛиходедовВ. Синагоги. Минск: Рифтур, 2007. 240 с.: ил. (В поисках утраченного). (Евр. жизнь).

[8] Латвия. Синагоги и раввины, 1918–1940 / Проект раввина Н.Баркана; Авт. текста и сост. Р.Богданова. Рига, 2004. 294 с.: ил. Текст парал. на латыш., рус., англ. яз. и иврите.

[9] Synagogues in Lithuania: A Catalogue / A.Cohen-Mushlin [et al.]. Vilnius: Vilnius Academy of Arts Press, 2010–2012. 2 vols.

[10] Результаты этого проекта представлены в иллюстрированном издании: Martens B., Peter H. The Destroyed Synagogues of Vienna: Virtual City Walks. Berlin; London, 2012.

[11] Великие синагоги: Архитектура / Вступ. ст. А.Соколовой, В.Дымшица; Фото А.Соколовой, М.Хейфеца. М.: Междунар. исслед. центр рос. и восточноевроп. еврейства, 2003. [127] с.: ил. (Наследие восточноевроп. еврейства).

[13] Бейзер М. Наше наследство: Синагоги СНГ в прошлом и настоящем. Иерусалим: Гешарим; М.: Мосты культуры, 2002. 176 с.: ил. (Соврем. исследования). Текст парал. на рус. и англ. яз.

[14] Впервые подобную «технику» применил в 1875 году евангелический священник Томас Джон Барнардо, опубликовавший серию снимков, которые запечатлели его подопечных — лондонских бедняков — до и после получения благотворительной помощи (см. об этом: Нуркова В.В. Зеркало с памятью: Феномен фотографий: Культур.-ист. анализ. М., 2006. C. 54).

[15] Якерсон С.М. Большая хоральная синагога в Санкт-Петербурге / С.-Петербург. евр. религ. община. СПб.: Конструкт, 2006. 64 с.: ил. Текст парал. на рус. и англ. яз.

[16] Синагоги Украины. Т. 1 / Рук. проекта Я.Эпштейн; Текст и фотографии К.Эрлиха. Симферополь: Открытый мир, 2012. 252 с.: ил. (Евреи. Мудрость, пронесенная сквозь века). (Евр. духов. наследие Украины). Текст парал. на рус., укр., англ. яз. и иврите.

[17] Хаймович Б. «Дело рук наших для прославления»: Росписи синагоги Бейт Тфила Беньямин в Черновцах: изобраз. язык евр. мастера. Киев, 2008. С. 4.

[18] Таллиннская Новая синагога / Авт. текста Г.Грамберг, Й.Кац. Таллинн: Евр. религ. община Эстонии, [2007]. 63 с.: ил. Текст парал. на эст., англ. и рус. яз.